12. Как бы вдогонку большой статье Доминики Матерской в разделе «Писатели о фантастике» размещена сравнительно небольшая заметка английского писателя Йена Уотсона/Ian Watson, переведенная также ДОМИНИКОЙ МАТЕРСКОЙ:
В шестидесятых и семидесятых годах прошлого века наиболее занимательным в британской фантастике было революционное и экспериментальное художественное движение, связанное с “New Worlds" — журналом, редактировавшимся Майклом Муркоком (Michael Moorcock). Этот журнал значительно отличался от «старого» “New Worlds”, где главным редактором был Тед Корнелл (Tad Carnell), печатавший в нем истории о космических приключениях. Внутренний космос заменил внешний, Джеймс Баллард (J.G. Ballard)
создавал психодрамы, описывающие различные катаклизмы, уничтожавшие цивилизации (что, однако, оказывалось соответствующим подсознательным желаниям героев романов)
и рисовал городские пейзажи с путаницами автострад и тысячами автомобильных катастроф.
Брайан Олдисс (Brian Aldiss) писал роман об LSD.
Кристофер Прист (Christopher Priest) приступал к исследованию парадоксов и внутренних пейзажей, возмущающих порядок действительности.
То, что удивляет в последние годы в Великобритании – это ренессанс «космической оперы» (space opera) (зачастую сочиняемой с современным, постмодернистским упорством) и твердой НФ, в которой обычно специализировались американцы, считавшие британскую фантастику депрессивной, постколониальной и антитехнологической.
Быть может это Йен Бэнкс (Ian Banks) дал толчок возвращению к «космической опере», опубликовав в 1987 году роман «Вспомни о Флебе» (“Consider Phlebas”), действие которого разворачивается в будущем, где наша цивилизация располагает высокоразвитой техникой и заселяет всю Галактику.
В этом мире можно добыть почти все и почти даром, но, разумеется, скрытая в человеческой натуре бестия неустанно дает о себе знать. Пожалуй, цитата из Т.С. Элиота не могла быть использована в качестве названия ни для одной из книг традиционной «космической оперы». Откровенно говоря, когда сам термин "space opera" появился в 1941 году, его использовали для выказывания пренебрежительной оценки тогдашним произведениям: наивным и беспомощным описаниям межзвездных приключений, разворачивающихся в широчайших галактических масштабах. Бэнкс использует те же масштабы, но относится к тому, о чем пишет, с иронией, осознанно стилизует текст, пробуждая «космическую оперу» к новой жизни. Жаль, что достигнутая слава и высокие тиражи его книг привели к том, что Бэнкс (это мое личное мнение) изрядно обленился и сейчас чуть ли не пренебрегает своими читателями.
Колин Гринленд (Colin Greenland) также способствовал ренессансу «космической оперы» бравурным и искрящимся юмором романом «Вернуть изобилие» (“Take Back Plenty”, 1990) и другими своими книгами (хотя новейшую, чтобы не брести в колее – он написал в главном течении).
Лучшую современную апологию «космической оперы» демонстрирует Аластер Рейнольдс (Alastair Reinolds) романом «Пространство Откровения» (“Revelation Space”, 2000)
и его продолжениями «Город бездны» (“Chasm City”, 2001)
и «Ковчег спасения» (“Redemption Ark”, 2002),
величиной и мрачностью подобными готическому роману. Ну и есть еще Джон Мини (John Meaney), который дебютировал романом «Удерживать бесконечность» (“The Hold Infinity”, 1998),
а затем написал «Парадокс» (“Paradox”, 2000)
и «Контекст» (“Context”, 2002)
– действие всех трех романов разворачивается в отдаленном будущем и весьма отличается от того, которое описывалось традиционной британской фантастикой несколько десятков лет назад, где герои «приключались» в близком будущем, а самой чужой из планет была (если перефразировать Балларда) Земля. Питер Гамильтон (Peter Hamilton) пытался без особого успеха писать романы о близком будущем, но, поставив на рынок несколько таких триллеров, набрал творческого размаха и создал трилогию «Пришествие ночи» (“Nights Down”, 1997 — 2000), умело сочетая элементы НФ и horror-а.
Еще один интересный автор – это Ричард Морган (Richard Morgan); в романе «Видоизмененный углерод» (“Altered Carbon”, 2002)
он беспардонно предрекает будущее, в котором вовсю ведутся эксперименты с человеческим телом – этакий космобоевик плюс киберпанк. Может быть слишком беспардонно! И Морган, и Мини как бы говорят: вы только гляньте, как я крут! – и описывают воистину жуткие пытки. Может, еще повзрослеют. Первая книга Моргана блеснула подобно метеору, но еще рано пророчить, что из автора, как писателя, получится.
(Окончание следует)